В те времена, днем во двор выходили малыши и играли с ним – иногда тягали за уши, иногда чем-то кормили, бросали мячик.
Даже не сильно любившая его хозяйка, иногда ворча, звала на кухню и давала кусочек чего-то вкусного. Иногда приходили гости и он развлекал их, становясь на задние лапы, прижимая уши и кружась на одном месте. Это всегда вызывало смех и обычно ему давали что-то вкусное, с человеческого стола. Но он любил их не за еду. Собака не может жить, если не любит человека. Когда у собаки нет своего человека, она становится дикой собакой, а ей не положено быть такой по самой ее сути.
Но, как-то вдруг все начало меняться. Хозяин еще так же приходил из своей шахты, но уже не выходил к нему вечерами, а из дома раздавались странные голоса людей, которые он мог бы отнести к спору, если бы знал, что это такое. Но он не знал, и только холка поднималась дыбом и рычание само вырывалось наружу.
Потом все куда-то бежали, пахло суетой, жарой, радостью, немного ненавистью. Было много разных тряпок, в которых человек непременно опознал бы флаги, только совсем другой страны.
Хозяина так же не было дома, он приходил поздно вечером, но не черный, как обычно, пахнувший машинным маслом, углем и перегаром. Запах перегара никуда не делся, но звуки ссор становились все громче, хозяин уже не сидел с ним по вечерам, зато как-то, проходя мимо, пнул его ногой по ребрам. После этого он долго сидел в будке и ему было плохо. И дело не в том, что болели ребра. Хозяин ударил его. Значит, он виноват. Он плохой. Он разозлил хозяина. Так плохо ему еще никогда не было.
А потом стало еще хуже. Сперва появился новый странный запах, он вызывал желание рычать и прижимать уши. Это был запах оружейного масла. Стали слышаться выстрелы. Мимо дома стали ходить странные люди, с рокотом проезжало что-то большое и тяжелое, от чего хотелось одновременно лаять и спрятаться. Хозяин перестал уходить из дома.
( Read more... )